понедельник, 18 октября 2010
Глава третья второй части
о том, как воспитывать волшебников
читать дальшеМагистр Залемран отлично помнил своё обещание до весны разобраться с болезнью леди Элесит и привести ей в столицу исцеление и, будь у него свободное время, конечно, занялся бы добытым у леди любопытным образцом сразу же по приезде. Однако именно времени и магистра и не было, так как его более старшие коллеги, вынужденные отдуваться за молодого коллегу во время его столичной поездки, сейчас поспешили нагрузить Залемрана обязанностями.
Теперь в доме у мага жило два юных балбеса, его личных ученика, которым он каждый день после обеда и до времени зажигания огней должен был преподавать своё искусство самым подробным образом. Зажигание вечерних огней магистр приветствовал едва ли не с большим восторгом, чем его ученики, которые отправлялись развлекаться и возвращались домой уже под утро. А утром Залемран должен был препроводить оболтусов на общие занятия, и затем самому приступить к обучению юнцов, ещё не выбравших наставников, азам всё того же искусства. Его собственные ученики тем временем получали знания у других магистров, чтобы по получении звания мастера иметь представления о самых разных сторонах волшебства.
Вечер, которого магистр ждал с таким нетерпением, увы, тоже не принадлежал ему. Коллегия сбыла ему самую непопулярную ученицу во всём Карвийне – юную Киксу, несколько лет назад обнаружившую способности к огненному волшебству и потому увезённую на север. Теперь Огненный Орден вернул девочку Коллегии, чтобы маги закончили магическое образование Киксы. И хотя старшие братья и сёстры Ордена пресекли саму способность волшебницы к огненному волшебству, среди магистров Коллегии не было желающих взять на себя заботу о ходячем источнике опасности. Девочки в отроческих летах весьма подвержены частой смене настроений, и никто не поручится, что печати на её способностях выдержат припадок бурного гнева или радости. Поэтому Киксу против всех обычаев и приличий поселили в доме холостяка-магистра, вместе с двумя уже взрослыми юношами и каждый день предоставляли самой себе. Обучение её проходило по вечерам, когда усталый Залемран уже был не в состоянии переносить вялость, с которой ученица встречала даже самые интересные разделы магии и тупость, с которой она выслушивала самые простые объяснения. Однако же приходилось не роптать, а торопиться: в середине зимы девочка вернётся на север и вряд ли ей предоставят возможность второй раз пополнить своё образование. Продолжение в комментариях.Глава дописана. Вечером дописала ещё кусочек, примерно на страницу. Теперь глава точно закончена.
@темы:
творчество,
Граница
-
-
16.10.2010 в 20:44Так Залемран и жил, каждый день обещая себе выкроить время и заняться лесными чарами, пока в один прекрасный день его ученики не соизволили пропустить завтрак. Магистр пожал плечами: в это утро он, как назло, опаздывал, и не мог тратить время на поиски опаздывающих балбесов.
– Когда они появятся, передайте, что я ими очень недоволен, – бросил он владельцу дома на прощание. – И пусть пройдут к пятой беседке в центральном парке, занятия у них сегодня будут именно там.
– Не извольте сомневаться, магистр, всё передам, – поклонился владелец, и Залемран поморщился. Он так и не привык к своему новому званию, и до сих пор вздрагивал, когда к нему обращались «магистр».
Когда он вернулся к обеду, дома было так холодно, словно не топили с самого утра, а вскоре в гостиной квартиры, которую снимал Залемран, появился владелец дома и принялся за что-то многословно извиняться.
– В чём дело, милейший? – оборвал его магистр, и снова поморщился – из-за своего барственного тона. Эдак он вскоре станет похожим на столичных дворян, которые готовы отказывать себе во всём, лишь бы иметь возможность оскорблять две трети человечества. – почему в доме так холодно? Когда будет обед? И где эта пара балбесов?
– Не явились, магистр Залемран, – развёл руками владелец. – Воды не натаскали, печку не растопили, мы и обеда не готовили. Двор не метен, полы не вымыты, трубы не чищены...
– Хватит! – оборвал его излияния магистр, и владелец дома скомкал свою речь:
– Вот уж и не знаю, что теперь делать.
Залемрану захотелось схватиться за голову, и он с трудом подавил этот порыв.
– Почему вы не послали за мной сразу же? – спросил он.
– Я думал, они вернутся, – промямлил владелец дома, и его пухлые щёки трагически обвисли.
– Прекрасно, – процедил волшебник и хлопнул в ладоши. Звук хлопка, едва прозвучавший в гостиной, отчётливо раздался в самой дальней комнате квартиры, и вскоре перед магистром стояла юная Кикса. Девочка выглядела растрёпанной и испуганной, и Залемран с трудом подавил раздражение.
– Вы звали, магистр? – пролепетала она, опустив глаза к полу. Наверняка вместо учёбы, молитв или, на худой конец, рукоделия, спала или сплетничала со служанками. А то ещё они принесли последний роман про странствующих рыцарей, и весь день читали по ролям.
– Подойди сюда, дитя моё, – приказал Залемран. – В доме кошмарно холодно, ты не заметила?
– Нет, магистр, – пролепетала девочка.
Значит, весь день она провела в доме напротив, болтала с дочкой аптекаря, и вернулась только к обеду. Чего удивляться, что все его наставления оказываются забытыми к следующему уроку?
– Отлично, – заставил себя улыбнуться магистр. – А вот я заметил. Ты не видела с утра Танара или Ковека?
– Нет, магистр, – ответила Кикса и, кажется, приготовилась заплакать.
– И я нет, – подытожил Залемран. – Подождите-ка меня.
Владелец дома и девочка – один с надеждой, а другая с плохо скрываемым испугом – смотрели друг на друга и на магистра, а он подошёл к стоящему в углу гостиной бюро и быстро составил записку для коменданта Коллегии. Потом выдвинул ящичек, вытащил оттуда связку липовых дощечек и повернулся к ученице.
– Вот что, Кикса, – нарочито весело произнёс он. – Беги-ка сейчас на двор Коллегии, там всегда кто-нибудь околач... хм, сидит без дела. Выберешь троих и приведи сюда. Отдашь в распоряжение почтенного Борака, пусть сделают всё по дому. И – проследи, чтобы их покормили. Всё поняла?
Кикса кивнула и сделала шаг ко входу, но потом остановилась и обратила на магистра несчастный взгляд.
– Что ещё? – раздражённо спросил Залемран.
– А если они... – промямлила девочка.
– Что «они»? – поторопил её магистр.
– А если они откажутся? – выпалила Кикса.
– Откажутся поработать на магистра Коллегии? – хмыкнул Залемран. – Не думаю. А если тебя встретит комендант, передашь ему эту записку.
– А если он всё равно запретит их брать? – потянула девочка, и магистр едва не взвыл.
– Если он запретит, скажешь, что Огненный Орден будет очень удивлён, почему Коллегия не обеспечивает его ученице подобающие условия. А будет и дальше возражать – вот, возьми.
Девочка послушно взяла и записку, и связку дощечек, и магистр небрежно заметил:
– Если что-то останется – купишь себе сласти.
Он надеялся хоть так подбодрить ученицу, но вместо этого у девочки на глазах появились слёзы, и она бегом выбежала из гостиной.
– Что это с ней? – удивился Залемран.
– Так она же полненькая, – жалостливо отозвался владелец дома. – У них ведь как, у женщин, заведено: в девках худеют, а в браке толстеют, вот, она и расстраивается.
Магистр пожал плечами.
– Дикость, – пробормотал он. – Вот что, милейший, если меня будут искать – я в харчевне за углом. Надеюсь, вы накормите прислужников Коллегии, когда они сделают всю работу. Если Танар и Ковек не вернутся к вечеру, устройте где-нибудь прислужников, но чтобы с утра был завтрак. До вечера.
Залемран вернулся уже после зажигания вечерних огней. Учеников по-прежнему не было дома, и это уже заставляло тревожиться. Магистр дал себе твёрдое обещание завтра с самого утра начать поиски остолопов. Проще всего, конечно, было обратиться к коменданту и попросить выделить стражников, но Залемрану меньше всего хотелось признаваться, что он не в состоянии уследить за парой молодых балбесов. В конце концов, есть и магический поиск, и вряд ли Ковек и Танар так тщательно прячутся, чтобы их вовсе нельзя было отыскать.
-
-
17.10.2010 в 22:04– Итак, – мрачно начал магистр, прикидывая, начать ему с магии поиска или отправить людей поискать тела учеников баграми на дне городского пруда, – они не объявились?
– Не объявились, магистр Залемран, – с тяжким вздохом, будто речь шла о его собственных детях, подтвердил владелец дома.
– Прекрасно, – процедил волшебник, и тут Кикса, и без того бледная и несчастная, поперхнулась. Борак взглядом указал на девочку подошедшей жене, и та от души хлопнула Киксу по спине. Та стукнулась грудью о стол, но кашлять перестала.
– Благодарю, – кивнул Залемран и перевёл взгляд на ученицу. – Дитя моё, ты хотела что-то сказать?
Девочка заёрзала на лавке и опустила взгляд.
– Говори, – приказал магистр. – Ты знаешь, где Танар и Ковек?
– Я... – выдавила девочка, вскинула глаза на учителя и снова потупилась. – Они...
– Говори, – с нажимом повторил Залемран. – Не бойся.
– Они у храма, милостыню просят! – выпалила Кикса. – Мне вчера Ланика рассказывала! Весь квартал знает, смеются все!
Ланикой звали дочку аптекаря, болтать с которой вовсе не следовало ученице Огненного Ордена. Но Залемран решил на этом не останавливаться: Кикса и без того боялась его до дрожи в коленях, хотя, видят семь богов (и особенно бог знания), он не подал к этому ни малейшего повода.
Вместо нравоучения он перевёл взгляд на Борака.
– Слыхом не слыхивал! – стукнул владелец дома по столу. – Некогда мне сплетни собирать, женское это дело!
– Тогда, может, ваша жена... или дочери... – предположил магистр.
– Они у меня не из таких, – густо засмеялся Борак, и Залемран понял: знают. Знают и не стали говорить, чтобы не злить постояльца. Думали: пусть сам догадается или кто другой скажет, а мы не при чём останемся.
– Превосходно, – прошипел он, и Кикса втянула голову в плечи. – И почему это мои ученики просят милостыню у храма?
– Так у них же денег мало, – удивился владелец дома, сам не заметив, как проговорился. – На что их в тюрьме содержать будут? Вот, с утречка отвели, в колодки заковали, и сидят, болезные.
– Ещё лучше, – мысленно схватился за голову Залемран. – А каким образом мои ученики оказались в тюрьме?
– Так позавчера же драка была на площади, – снова удивился его неосведомлённости Борак и переглянулся с женой. Дескать, вот они, волшебники-то, пока носом не ткнут, и не заметят, что у них под боком творится.
– Превосходно, – подытожил магистр. Встал из-за стола, не глядя принял у жены Борака полотенце, вытер руки и бросил полотенце на стол. – Кикса, пойдёшь сейчас в Коллегию, найдёшь магистра Бранита, скажешь, что я уступаю ему утренние занятия, он вчера просил.
– А если он?.. – тут же начала девочка, и Залемран едва сдержался.
– Хорошо, я напишу записку, – пообещал он. – Как доешь, пойдёшь в гостиную и возьмёшь на бюро. И, кстати, Кикса, если ты не любишь сладкое, это не причина плакать и убегать, когда тебе дают деньги. Купи себе ленты или бусы, или что там девушки любят. Зеркальце на худой конец или нитки для вышивания.
От этого совета Кикса почему-то насупилась и явно приготовилась расплакаться ещё горше вчерашнего. Магистр почувствовал, как его охватывает отчаяние. Что такого сделать с этой девчонкой, чтобы она перестала вздрагивать от одного звука его голоса, чуть что, заливаться слезами и начала, наконец, учиться?!
– Магистр Залемран, – поспешил вмешаться Борак. – не стоит девочке ходить одной. Моя жена её проводит, если вы не возражаете.
– Не возражаю, – кивнул волшебник. Почтенная Фэлис слыла в квартале как самая рассудительная жена и добрая мать, и доверять её заботам молоденькую девочку было более чем разумно. Может, ей удастся внушить Киксе хотя бы немного здравого смысла.
-
-
18.10.2010 в 01:47– Смилуйтесь над убогими сиротинушками, подайте, ибо горек хлеб отчаяния и не утолит жажды вода позора. Подайте, люди добрые, смилуйтесь...
Прохожие смеялись, кое-кто хватался за тяжёлые трости, а женщины с визгом отпрыгивали: паршивцы норовили задрать им юбки, но всё же перед учениками Залемрана лежали две солидные кучки липовых дощечек, и валялись обглоданные кости. На камнях можно было также заметить красные пятна: очевидно, волшебники угощались вином.
При виде учителя балбесы ничуть не смутились. Залемран частенько думал, что из его учеников Кикса, похоже, взяла себе почтение – за ни за всех, а Тенар с Ковеком делят между собой способность учиться. Правда, последней им досталось не более одной порции на троих, но уж как есть.
– Добрый день, почтенный, – сухо поздоровался со стражником магистр, игнорируя учеников. – По какому праву вы позорите Коллегию магов?
Стражник тоскливо огляделся по сторонам, не увидел ничего утешительного и даже перевёл взгляд на небо, будто ожидая там поддержки, раз уж не нашёл её на земле. Он принадлежал к городскому ополчению, подотчётному только совету Карвийна, а последний, в свою очередь, руководился собранием магистров. Настаивая на выполнении закона, бедняга рисковал своим местом, дающим немалую прибыль к его доходам (которые целиком оставались на совести жены, удачливой и наглой базарной торговки). Хуже того: поссорившись с магистром, стражник вполне мог заменить на ступенях храма своих недавних подопечных.
– Я жду ответа, – напомнил Залемран.
– Выполняю распоряжение пристава! – отрапортовал стражник. – Охраняю заключённых! Собираю на содержание!
– Превосходно, – процедил Залемран. – Вам, конечно, известно, что учеников Коллегии может судить только их наставник или, в особых случаях, совет магистров?
Стражник сглотнул.
– Распоряжение пристава, – тоскливо повторил он.
– Меня не интересует мнение пристава, – отчеканил Залемран. – Немедленно освободите учеников Коллегии и препроводите их в мой дом до дальнейшего разбирательства.
Стражник шагнул с ноги на ногу, но с места не сдвинулся.
– Поторопитесь, почтеннейший, – посоветовал Залемран. – У меня мало времени.
– Не имею возможности, магистр Залемран! – отрапортовал стражник, по-прежнему глядя в небо. – Распоряжение пристава!
– Так пошлите кого-нибудь за приставом! – разозлился волшебник. – Вы понимаете, какой урон нанесён репутации Коллегии тем, что её ученики вынуждены просить милостыню, как обычные преступники?!
– Понимаю, магистр Залемран! – согласился стражник. – Виноват, магистр Залемран! Не имею права беспокоить пристава, магистр Залемран!
– Прекрасно, – прокомментировал волшебник и огляделся по сторонам. Его вмешательство заставило прохожих бросить свои дела и остановиться наблюдать, как одна власть ссорится с другой. У храма собиралась нешуточная толпа. – Эй, мальчик! Да, ты, в синей шапке! Беги в суд, найди там пристава и приведи сюда. Скажешь – магистр Залемран требует. Очень гневается.
Мальчишка колебался, и Залемран, пошарив за поясом, вытащил связку липовых планок. Отцепил одну, вторую, глянул на разочарованное лицо ребёнка и добавил третью.
– Вот, беги, – кинул он деньги мальчишке. Тот ловко поймал и кинулся бежать. Залемран строго посмотрел на непрошеную публику. – А вы расходитесь, уважаемые, расходитесь. Нечего вам тут делать. Эти несчастные в вашем внимании не нуждаются.
-
-
18.10.2010 в 01:48– Добрый день, почтеннейший, – обратился он так же, как и к стражнику. Барственная манера не упоминать в обращении с низшими их имена – дескать, магистру недосуг запоминать каждую мелкую сошку, – в случае с Залемраном была следствием его плохой памяти. Заклинания он выучивал куда легче, чем лица и имена. – Я желаю знать, по какому праву вы позорите Коллегию магов, заставляя её учеников просить милостыню наравне с обычными преступниками.
– Решение суда, магистр Залемран, – поклонился пристав. Был он по крайней мере вдвое старше волшебника и держался с тем достоинством, которое даётся многолетняя привычка приказывать. – Эти достойные юноши были задержаны позавчера вечером за драку на площади. Ремесленники, которых вы видите рядом, принимали участие в той же потасовке.
– Превосходно, – в который раз за день процедил магистр. – По какому праву суд берётся решать судьбу учеников Коллегии, не ставя в известность их наставника?
– Я выполняю распоряжение судьи, магистр, – вежливо поклонился пристав.
– Превосходно, – повторил Залемран. – В таком случае, не будете ли вы столь любезны привести его сюда?
Пристав опешил.
– Прошу прощения, магистр Залемран, я уже не так хорошо слышу... – осторожно начал он.
– Я сказал, – отчеканил волшебник, – что мне недосуг бегать за каждым жителем города, который считает возможным воспитывать моих учеников вместо меня. Поэтому приведите сюда судью, если не считаете возможным самостоятельно разрешить данное недоразумение.
Судебный пристав был не тем человеком, которого можно было напугать до дрожи угрозой пожаловаться его начальству. Однако он знал, когда следует отступить, а когда – написать жалобу в собрание магистров на самочинство самого младшего из его членов.
– Думаю, в этом нет необходимости, – вежливо улыбнулся пристав. – Я обладаю достаточной властью...
– Чтобы приказать немедленно расковать моих учеников и препроводить их в мой дом, – закончил за него Залемран.
– Боюсь, это ошибка, – вежливо возразил пристав. – Ваши ученики были задержаны на площади...
– За драку, я знаю, – оборвал его Залемран. – В их возрасте случается, знаете ли. Но это в любом случае не в юрисдикции гражданского суда.
– Боюсь, вы недостаточно осведомлены в подробностях этого дела, магистр Залемран, – вкрадчиво произнёс пристав. – Вам, вероятно, не сказали, что юноши были задержаны с ножами, и кое-кто из их противников тяжело ранен...
– Прекрасно, – прокомментировал волшебник. – Значит, толпа ремесленников побоялась двух юношей с ножами? Приятно видеть, какое уважение коллегия внушает простому народу. Не так ли, милейшие? – повернулся он к товарищам своих учеников.
– Неправда ваша! – возмутился один из них, патлатый верзила с разбойной физиономией, которая от пережитого унижения казалась ещё порочнее, чем обычно. – Никто их не боялся. Если б не стражники, ещё неизвестно, кому потом бы пришлось отлёживаться! И ножи у всех были, какая ж драка без ножей?
– Никакой, – согласился Залемран, за всю свою жизнь не принявший участия ни в одной поножовщине, и соглашавшийся разве что на магические поединки. – Итак, почтеннейший, я узнаю, что мои ученики только следовали за мнением большинства. В чём же состав преступления?
Пристав насупился: Залемран намеренно оскорблял его, не принимая во внимание очевидные вещи.
– Согласно королевскому указу, – торжественно произнёс он, – меру вины учеников в драке определяет их учитель, но, буде их захватят на месте преступления с оружием в руках, лишаются они защиты наставника и подлежат гражданскому суду, как обычные преступники.
– Этот закон старше Карвийна, почтеннейший, – поморщился Залемран.
– Вот именно! – провозгласил судебный пристав, после цитирования указа вернувший себе уверенность.
– Когда он создавался, и Коллегии-то не было, – развил свою мысль волшебник. – Каждый маг учил кого хотел, чему хотел и как хотел, и законы защищали нас не больше, чем башмачников. А здесь, в Карвийне, позвольте напомнить, вы служите Коллегии, и подчиняетесь приказам собрания магистров. Я ценю вашу преданность порядку, но вряд ли мои товарищи одобрят, что вы сравняли волшебников с простыми плотниками.
– Рыбниками, – буркнул разбойный ремесленник, и стражник поспешил на него цикнуть.
– Совершенно верно, рыбниками, – не стал спорить волшебник. – Итак, я в последний раз прошу – освободите моих учеников.
Приведённые Залемраном аргументы перебили желание пристава писать кляузу в собрание магистров. Мальчишка был совершенно прав, хоть и не по годам нагл, но волшебники и впрямь могут возмутиться.
– Или вы желаете пригласить ко мне для разговора судью? – уточнил магистр, и пристав покачал головой. Начальство не любит излишней инициативы, но оно и не любит, когда его приводят специально для того, чтобы опозорить перед всем городом.
– Всё будет сделано, как вы скажете, магистр Залемран, – поклонился пристав.
– Отлично, – кивнул волшебник. – В таком случае уведите отсюда этих несчастных.
Он указал на прикованных ремесленников, которые встрепенулись, услышав эти слова.
– Но, позвольте, – вскинулся пристав. – Эти люди участвовали в драке и должны быть наказаны!
– Не сомневаюсь, – согласился волшебник. – Но я пекусь о репутации Коллегии. – возьмите деньги, которые насобирали мои ученики, прибавьте к ним вот эти, и уведите заключённых в тюрьму. Здесь должно хватить на приличное содержание, а, если не хватит, пошлите за мной. И, пожалуйста, себе возьмите не слишком много. Я проверю.
– Да благословят вас боги, – простонала одна из женщин, плачущих возле арестованных ремесленников. Остальные подхватили её слова, и Залемран поморщился. Возможно, ему стоило бы позаботиться скорее о жёнах, нежели о мужьях.
– Это ещё зачем? – проворчал разбойного вида рыбник. – Идите своей дорогой, магистр, нам ни к чему подачки.
После таких слов рыбника его жена разрыдалась, стражник угрожающе шикнул, а товарищи по несчастью разразились угрозами и бранью. Залемран тяжело вздохнул.
– Это не подачка, милейший, а восстановление справедливости, – пояснил он, чувствуя себя на редкость глупо. – Я не могу допустить, чтобы мои ученики наслаждались свободой, пока вы, которые виноваты ничуть не больше, остаётесь здесь.
– Не дворяне, перебьёмся, – не унимался рыбник. – Семьям бы лучше помогли, не то хороши же мы будем: сами в тюрьме, на всём готовеньком, а дома дети кормильцев ждут. Уж лучше здесь сидеть, чем на ваших харчах отъедаться.
– Не слушайте его! – взмолилась жена разбойного рыбника, не вставая с колен и протягивая к волшебнику руки. Рукава слегка опустились, и Залемран увидел на запястьях свежие синяки, да и одежда у мужчин была лучше, с пятнами вина, а на женских платьях заплата была на заплате. – Мы уж как-нибудь, только избавьте от позора, смилуйтесь!
Залемран оглянулся на учеников, и с удовлетворением отметил, что балбесы стыдливо потупились.
– Замолчите, – резко ответил он и вытащил из-за пояса связку дубовых планок. Собравшаяся вокруг толпа, на которую волшебник подчёркнуто не обращал внимания, притихла при виде такой противоестественной щедрости. – Вот, возьмите каждая. И... да благословят вас боги. Позаботьтесь, почтеннейший, – кивнул Залемран приставу и вручил тому последнюю дубовую планку. Толпа ахнула, а Залемран, спохватившись, кинул три липовых дощечки давешнему мальчишке, который отирался поблизости, так и не решаясь снова надеть свою синюю шапку.
Закончив на этом с благотворительностью, магистр круто развернулся и ушёл, чувствуя себя самым последним из самых последних дураков.
-
-
18.10.2010 в 02:50Девочка сглотнула, перевела испуганный взгляд с Залемрана на его учеников и покачала головой.
– Как хочешь, – пожал плечами магистр. – Но я определённо рекомендую тебе отдохнуть.
– Я посижу здесь, магистр, – выдавила из себя девочка. Залемран, отчаявшись понять логику ученицы, обратил своё внимание на Танара с Ковеком.
– Итак, молодые люди, вы, я так понимаю, отличились. Небось и собой гордитесь, не так ли?
Танар и Ковек переглянулись и неуверенно запротестовали. Судя по довольному выражению их физиономий, которое они даже не пытались скрыть, именно так всё и обстояло. Не будь балбесы его учениками, их стоило бы не только оставить на площади, но и заковать в колодки как простолюдинов, а не как волшебников.
– Превосходно, – заключил магистр. – В таком случае вы освобождаетесь от занятий, и поступаете в распоряжение коменданта Коллегии. Я занял у него людей на время вашего отсутствия, будет справедливо, если вы вернёте долг.
– Но, магистр Залемран! – взвыл Танар. Мальчишка был магом в пятом уже поколении, хотя никто из его предков не поднимались выше звания мастера, и труд слуги полагал для себя позором. Здесь, в доме наставника он соглашался работать исключительно в знак уважения к магистру, но мести двор Коллегии...
Ковек, чей отец служил в ополчении какого-то мелкого дворянина на западе страны, угрюмо молчал.
– Я всё сказал, – отмахнулся наставник. – Завтра с утра можете приступать к своим новым обязанностям, а до того чтобы не смели выходить из дому.
Дождавшись, когда угрюмые ученики покинут гостиную, Залемран поманил к себе Киксу.
– Пойдёшь сейчас же к коменданту, – тихо приказал он, – отнесёшь ему мою записку и на словах передашь, мол, магистр Залемран просит учеников принять, но работой не обеспечить. Пусть скажет, мол, нет для них подходящих дел, но со двора не отпускает. Дня три пусть продержит, а потом скажет больше не приходить. Я дам денег, пусть их кормят наравне с прислужниками. Поняла?
В кои-то веки на лице ученицы отразилось нечто иное, нежели отупляющий страх перед наказанием. Она даже не стала уточнять, как ей поступить, если комендант откажется её слушать, и Залемран остался доволен.
– Никому, кроме коменданта ничего не говори, – приказал он. – Я проверю.
Кикса поклонилась, всем своим видом выказываю покорность, и Залемран усомнился, можно ли ей доверять. С другой стороны, он в самом деле легко мог проверить! Девочка вскоре убежала, оставив наставника в убеждении, что день прожит не зря. Теперь хотя бы три дня (а, насколько он их знал, и все пять) ученики не будут его беспокоить, и можно будет спокойно заняться лесными чарами...
В этот момент, однако, в дверь постучали, и в гостиную зашёл посыльный.
Залемран поблагодарил его, вручил липовую дощечку и принял запечатанный конверт. И взвыл, когда прочёл, что с завтрашнего дня ему предписывается отложить все прочие дела для заседаний в собрании магистров по поводу осеннего урожая.
-
-
18.10.2010 в 21:59Залемран не понимал во всём этом ровным счётом ничего, и потому его мнение не принималось во внимание, даже когда молодой магистр его имел. Но беднягу не отпускали с заседаний, и даже сняли с дежурных обходов учеников, на которые по очереди выходили остальные магистры. Но: «Тебе жить в этом городе, вот и учись, как им управлять» – говорили Залемрану, и он покорно приходил на заседания, и вникал в урожай, дороги, погоду и разбойников, а лесные чары оставались дома неразобранными. Зима же неотвратимо приближалась.
Единственной светлой стороной заседаний было то, что они начинались не раньше, чем колокол бил пять раз, иными словами, в полдень, и можно было не бежать, сломя голову, сразу же после завтрака. Эта светлая сторона уравновешивалась тёмной: именно после завтрака магистрам разносили письма с перечнем основных вопросов, которые сегодня рассмотрит собрание.
В одно прекрасное утро Залемран сидел в своём кабинете и готовился к заседанию, напрасно вникая в вопросы фуража, к которым непонятно примешивались тяжбы деревень по поводу спорного пастбища. Не успел магистр признаться себе – в который раз! – что ничего не понимает в хозяйственных вопросах, и не лучше ли было бы совершить преступление, как его друг, и уйти во флот служить короне за еду, чем каждый день так убиваться, как в его кабинет вбежали ворвались ученики.
– Магистр! – нетерпеливо заговорил Танар. – Там вас спрашивают.
– Девушка! – дополнил Ковек, и оба выжидательно уставились на учителя. Вслед за парнями в кабинет проскользнула Кикса и по своей привычки забилась в дальний угол.
– Если это Леани, гоните её в шею, – категорично отозвался Залемран, не успев усомниться, с чего бы его ребят так взбудоражил визит этой девушки. Леани была дочерью магистра Бранита, и пребывала в раздражающей уверенности, что друг, ученик и младший коллега отца просто обязан достаться ей в мужья.
– Это не Леани, – запротестовал Танар. – Совсем другая девушка.
– Всё равно гоните, – не менее категорично ответил Залемран. – Я не подаю милостыни.
– Она к тому же... – Ковек многозначительно покрутил у головы, – дикая. Босиком пришла, представляете?
– Ну, так отведите её в дом для душевнобольных, – раздражённо ответил Залемран. – Зачем вы мне об этом рассказываете?
– Так она вас спрашивает, – как будто даже удивились ученики.
– Я не подаю милостыню, – повторил свой недавний ответ магистр и покраснел.
Ученики переглянулись между собой и многозначительно хмыкнули.
– В тот раз было совсем другое дело, – вышел из себя магистр. – Я действовал в интересах Коллегии, её престижа, и меньше всего думал...
– Магистр Залемран, – прервал его излияния вошедший в кабинет владелец дома. – Там, внизу, вас спрашивает какая-то девушка.
– Знаю, – процедил волшебник. – И уже велел её...
– Она говорит, пришла из столицы, из Этнографического Ведомства, – продолжал Борак, и что вы её непременно примете. Так велите прогнать?..
– Почему вы не сказали об этом раньше? – оглянулся Залемран на учеников.
– Магистр! – обиделись балбесы. – Мы сразу сказали, что она дикая!
– Велите прогнать?.. – повторил вопрос Борак.
– О, боги, – простонал магистр Залемран. – Только дикой девушки из Этнографического Ведомства мне сейчас и не хватало. Впустите её.
Владелец дома удалился, и вскоре в кабинет крадучись вошла невысокая хрупкая девушка в странном, если не сказать больше, наряде. Она откинула с лица прядь жёлтых, как солома, волос и зыркнула на магистра янтарными глазами.